Previous Page  307 / 334 Next Page
Information
Show Menu
Previous Page 307 / 334 Next Page
Page Background

306

— Коварный друг разлучил меня с любимой женой, но ты, ветер, будь моим

горевестником и мстителем!

Мзауча не тронули слова умирающего. Он взвалил труп на спину и спрятал его в

глубокой пещере.

Злодей, вернувшись домой, на другой день зашел в семью Навея и спросил о друге.

Родные Навея почуяли беду и стали укорять Мзауча:

— Ты же был вместе с ним, что случилось? Куда же девался твой друг?

— Да, мы вместе были, но Навей оставил меня в горах и сказал, что хочет раньше

вернуться домой. Он скучал по жене. А я решил еще поохотиться, дичи нам попалось

много.

После всяких толков и предположений родные и соседи отправились на поиски

исчезнувшего охотника. К ним присоединился и сам Мзауч, прикидываясь, что он

горюет о своем друге. Но предатель водил искавших по ложному пути.

Тела Навея так и не нашли.

Искавшие вернулись домой, оплакали бедного Навея и примирились с горем.

Время шло. Мзауч часто заходил к родным Навея, утешал их и всячески помогал. На

третьем году Мзауч сказал им:

— Тяжело припоминать, что с нами нет нашего Навея. Мы все много горевали. Но и

печаль имеет границы. Осталась жена Навея, она молодая, жизнь ее впереди. Не скрою

от вас: я полюбил еѐ за эти годы и хочу жениться на ней. Она будет всегда напоминать

мне о моем друге.

Долго думали родные Навея и, наконец, решили: ведь Мзауч был его лучшим другом.

Лишь на третьем году после его смерти он заговорил о своей любви. Надо дать

согласие.

Мзауч стал мужем Хавиды. Жили они хорошо, любили друг друга, у них появились дети.

Мзауч по-прежнему ходил на охоту, добывал дичь. Счастье его не миновало. Но

бывает, что и к сладкому меду примешивается горечь.

Как-то осенью, после работы, Мзауч лег в тени чинары и заснул. Спал спокойно. Ему

приснилось, как он погубил Навея в горах.

Вдруг налетел ветер, вороша листву и шевеля траву. Ветер бросил несколько листьев в

лицо Мзауча. Он проснулся и стал ухмыляться.

Хавида сидела около мужа и вышивала. Видя, что тот ухмыляется, она спросила: