308 / 334
307
— Скажи, милый, что ты видел во сне? Чему ты улыбаешься? Мзаучу стало не по себе и
он ответил:
— Просто так, без всякой причины.
— Я тебе не верю, вероятно, ты вспомнил какую-то женщину, с которой был близок.
— Что ты, дорогая! Кроме тебя, мне никого не надо, ни во сне, ни наяву... Мне снились
всякие пустяки.
— Ну расскажи все-таки! Я чувствую, что ты от меня что-то хочешь скрыть.
— У меня нет от тебя никаких тайн.
— А почему ты произнес несколько раз имя Навея?
Тут Мзауч подумал: «А что, если я скажу ей правду? Время успело уже все сгладить. У
нас взрослые дети. Ведь я погубил своего друга, любя еѐ. И когда она об этом узнает,
еще сильнее ко мне привяжется. Ведь я старею, а она значительно моложе
меня...»
И он рассказал ей о том, что замыслил на свадьбе, полюбив еѐ без ума, как он погубил
Навея и как тот, умирая, передал ветру свою жалобу...
— Зачем же ты так долго скрывал от меня эту тайну! — сказала с мягким упреком
Хавида, сохраняя как будто полное спокойствие.
Ночью, когда Мзауч крепко спал, Хавида осторожно вынула из-под его изголовья
пистолет и, не колеблясь, застрелила. Пуля попала в голову Мзауча и сразу успокоила
его.
Утром Хавида созвала сход и рассказала обо всем. Односельчане, возмущенные
подлостью Мзауча, выбросили тело в поле, где его расклевали вороны.
А Хавида и соседи отправились в горы, разыскали пещеру, где лежали останки Навея, и
перенесли их на носилках в его дом. Хавида устроила достойные похороны. Все
горевали о бедном Навее, воздавали хвалу постоянству и преданности Хавиды.
МУРАТ МАРШАН
Один-единственный сын был у Есмы и звали его Мурат. С ранних лет полюбил он охоту
и в поисках дичи бродил по верховьям бурного Кодора.