109 / 334
108
пекаря. Взял он их с собой, и отправились они домой к отцу порадовать его певчими
птичками.
Ехали, ехали они, притомились, жарко, пить захотелось. Подъехали к обрыву, видят —
внизу родник журчит.
— Спустите меня на веревке вниз, я наберу воды,— сказал юноша.
Сказано — сделано. Спустился младший брат к роднику, набрал холодной чистой воды
и крикнул:
— Тащите кувшин!
Старший и средний братья напились вволю, посмотрели друг на друга, и обоим одна и
та же мысль в голову пришла: «Оставим младшего брата здесь на погибель, а птичек
принесем отцу. Нам честь и хвала будет». Так они и сделали. Звал, звал юноша своих
старших братьев, а их уже и след простыл. Бросили они его и веревку не спустили: так
и осталась она наверху.
Дочь Аерга проснулась в это время, смотрит, а птичек еѐ нет. Вскочила она и вдогонку
за похитителем отправилась. Скачет, а звери ей дорогу показывают, куда похититель
поехал с птичками. Вот доехала она до обрыва. Слышит, кто-то снизу кричит. Спустила
она в обрыв веревку и помогла юноше выбраться. Узнал он еѐ, но молчит. Поехали они
дальше вместе, а всякие звери и зверушки лесные красавице дорогу показывают, куда
увезли еѐ птичек. Так доехали они до княжеского дворца, а там уже народ собрался,
все радуются возвращению старшего и среднего братьев с птичками.
— Кто похитил моих птичек? — спросила дочь Аерга.
— Это я, сказал старший брат и гордо выступил вперед из толпы.
— Как же ты их взял?
— Взломал все двери и утащил клетку.
Грозно нахмурилась дочь Аерга.
— Заприте этого лгуна в конюшню!
Люди не посмели ослушаться еѐ и заперли старшего брата в конюшню. Снова она
спрашивает:
— Кто похитил моих птичек?
— Я, отвечает средний брат. Деваться ему некуда, волей-неволей, надо отвечать. Ведь
он привез птиц вместе со старшим братом.