31 / 334
30
Юноша тотчас же оделся, вышел из амхара и куда-то исчез. Молодая ждала-ждала, но в
эту ночь он не вернулся. Явился он только на рассвете, мокрый от росы. Наступило
утро, а молодые так и не успели прилечь.
А вечером едва они остались одни, неизвестный снова позвал хозяина и увел с собой.
И опять он вернулся только на рассвете.
На третью ночь повторилось то же самое — так каждую ночь кто-то вызывал его и
уводил с собой.
Надоело все это молодой, говорит она золовке:
— Каждый вечер твоего брата кто-то вызывает, и затем они уходят, так что мы вдвоем
как муж и жена ни одной ночи не нровели.
— Если так, — ответила золовка, — я прослежу за братом этой ночью и никуда его не
отпущу!
Вечером золовка спряталась около амхара, чтобы подкараулить брата. Вот наступило
время ложиться спать. Вдруг опять тот же самый голос снова вызвал хозяина, тот вышел
и пошел, не останавливаясь. Сестра бросилась за ним, догнала, поймала, но не смогла
удержать — на глазах у сестры юноша стал превращаться то в змею, то в лягушку,
девушка испугалась и выпустила брата. Он ушел, а сестра вернулась домой и
рассказала все, что видела.
— Ну, на следующую ночь я его не пущу! — сказала тогда мать юноши, и вечером,
притаившись, стала караулить.
Наступило время ложиться спать. Снова кто-то позвал юношу, снова он вышел из дому
и пошел. Мать бросилась вдогонку, настигла, поймала, но лучше бы в еѐ руках оказался
враг, чем сын: сперва он обернулся змеей и начал кусаться, потом превратился в
лягушку, затем — в пламя и стал жечь. Мать долго его не пускала, наконец, не стерпела,
выпустила, и он ушел.
Домой юноша вернулся, как всегда, усталым, изнуренным.
Тогда молодая говорит золовке и свекрови:
— Вы не смогли его задержать — этой ночью я сама поймаю его и никуда не пущу!
В ту же ночь, когда муж вышел из дому, жена пошла следом и поймала его. Он, как и
раньше, сначала превратился в змею, в лягушку, потом стал пламенем, — все же она не
пускала его, пока он не скажет, куда уходит. Юноша молчал. Вдруг появилась какая-то
женщина и говорит: