40 / 334
39
Но упрямый козел в ответ насмешливо заблеял и продолжал объедать листву.
Ачарпын опять взмолился:
— Эх, козел, козел! И не жалко тебе уродовать меня? Бородатый обидчик обозлился и
заблеял:
— Молчи, ты своими жалобами мешаешь мне насладиться едой.
Тут козел стал на задние ноги и оторвал ачарпьшу макушку, а копытами поломал ветки.
Ачарпын протяжно и громко застонал, и жалоба его донеслась до пастуха, который
неподалеку пас коз.
— Кто это так жалобно плачет и о чем? — спросил пастух, оглядываясь, но вокруг
никого не было. Стоял только куст ачарпына.
— Это я горюю, — сказал ачарпын.
— Ты же видишь — глупый козел меня совсем изувечил.
— Не могу ли я чем-нибудь помочь тебе? — спросил пастух.
— Постарайся, и я отплачу тебе, — отвечал ачарпын. — Я умею петь не только
печальные, но и радостные песни. Только дай мне для этого новую жизнь: срежь меня и
заполни мою сердцевину человеческим дыханием. Тогда я стану твоим другом и
спутником — звонкою свирелью. Под мою песню твои козы и овцы будут лучше
пастись, будут давать много молока, хороших козлят и ягнят.
Пастух сделал так, как сказал ему ачарпын. Он срезал его и сделал себе свирель. И
первая песня, которую он сыграл на свирели из ачарпына, была песня благоденствия
стада.
СКАЗАНИЕ О НАРТАХ
РОЖДЕНИЕ НАРТА САСРЫКВЫ
Нарт Сасрыква был самым младшим, сотым сыном Сатаней Гуаши. Необычным было
его рождение.
Однажды Сатаней Гуаша белила холсты на берегу Кубани. К полудню, устав от работы,
она разделась донага и улеглась в тени кустарника, Дул приятный ветерок, а ее тело
белело подобно только что снятому сыру. Отдохнув, она вошла в прохладную воду.
На другом берегу паслось стадо коров, а у самой реки спал Зартыжв — нартский
пастух. Его лохматые брови касались травы, и ветер их шевелил.